Денис Трубецкой – спортивный журналист, чье имя хорошо известно всем настоящим любителям профессионального велоспорта в Украине. Да и не только в Украине, учитывая, что Денис постоянно пишет о спорте и политике для западных СМИ, в первую очередь для немецких. В этом году он в третий раз съездил на Тур де Франс, вновь став единственным украинским журналистом на главной велогонке в мире. Президент Федерации велоспорта Украины Александр Башенко неоднократно давал интервью Денису Трубецкому, но в этот раз решил примерять роль интервьюера на себя и узнать у Дениса всё о самых ярких моментах нынешнего Тура.
– Денис, для начала хотел бы поздравить тебя с завершением Тур де Франс – а точнее, с большим праздником велосипедного спорта. Финиш Большой петли на Елисейских полях – это вершина мужского шоссейного велоспорта. Впервые в истории Украины любители велоспорта могли не только получить удовольствие от телевизионной трансляции, которая не всегда отражает то, что происходит, но твоим анализом каждого этапа соревнований. К слову, в этом году у нас многое впервые: благодаря Виктору Коржу и Виталию Кличко были открыты сразу два трека в Харькове и в Киеве, украинские велосипедные соревнования в лице Race Horizon Park, нашего киевского Тур де Франс, были показаны в прямом эфире по телевидению, женская сборная по маунтинбайку вышла на второе место в мировом рейтинге, наша молодежь великолепно выступила на чемпионате Европы по треку. Но живые репортажи с главного события в мировом велоспорте – для меня это начало новой эры отношения к нашему виду спорта в Украине. Поэтому сегодня вопросами помучаю я тебя, а не наоборот. Начну с простого: ты проехал с гонкой весь Тур де Франс?
– Хотелось бы, но это сложно. В этом году я провел на Большой Петле около десяти дней, за которые побывал на семи этапах. Я был на так называемом Гран Депар, большом старте Тур де Франс в немецком Дюссельдорфе, проехал ряд этапов на первой неделе и потом вернулся на третьей неделе на завершающую разделку в Марселе и финальный этап на Елисейских полях в Париже.
– Как именно ты работал на Тур де Франс – тебя пригласили организаторы, Amaury Sport Organisation? Твое питание и проживание, естественно, оплачивали?
– Тур де Франс – не просто самая большая и значимая велогонка в мире, но еще и одно из самых важных спортивных событий в принципе. Так что ASO, конечно, никаких журналистов никуда не приглашает и ничего им не оплачивает и не обеспечивает, кроме пресс-центров с платным доступом в интернет. Что само по себе говорит о философии ASO: они хотят зарабатывать даже там, где делать это не совсем прилично, ибо пресс-центров с платным интернетом я, если честно, не видел вообще нигде. Но это никого не отпугивает. В этом году на Тур де Франс аккредитовались 2000 журналистов, они все приехали либо за счет редакций, либо за свой собственный, как я. Вообще, работа на Большой Петле – это удовольствие специфичное. Ты должен быть готов каждый день сидеть по 300 километров в машине, передвигаясь от пресс-центра к пресс-центру. Одним словом, если журналист готов к нездоровому мазохизму в отношении себя, то Тур де Франс – это лучшее место для реализации его мечты. Но я на Тур приезжаю уже третий год, – и мне действительно нравится наблюдать за гонкой изнутри, несмотря на все сложности.
– Перейдем к делу. Как тебе кажется, на Тур де Франс все еще велоспорт на первом месте, или это уже некий велосипедный аналог чемпионата мира по футболу или боев гладиаторов?
– Велоспорт – один из самых популярных видов спорта в мире. И тем не менее, если велоспорт хочет оставаться конкурентоспособным, ему придется так или иначе вставать на путь коммерциализации. Тур де Франс как вершина всего велосипедного мира, конечно, будет затронут больше всего. И тут звезды вроде Петера Сагана как нельзя кстати. Но мне кажется, что для французских болельщиков спорт все-таки на первом месте. Они знают абсолютно все команды и гонщиков, хоть и ведут себя не всегда корректно – вспомним, как французские болельщики освистывали Кристофера Фрума в Марселе. Тем не менее, в любой французской деревне есть большой шанс случайно попасть на человека, который глубоко разбирается в велоспорте – не просто на уровне фамилий трех-четырех лидеров, а со всеми сопутствующими деталями.
– Говоря о Сагане: что ты думаешь про его дисквалификацию? Это по-спортивному справедливое решение, или все-таки скорее Цезарь во время боя гладиаторов показал пальцем вниз, потому что так прокричала толпа (Dimension Data)?
– Снятие Сагана с гонки – это даже не спорное, а просто ошибочное решение. Да, можно рассуждать о том, не размахивал ли он слишком сильно локтями, но это в данной ситуации не тянет даже просто на штраф, ибо очевидно, что Саган сохранял свою траекторию и вообще не видел упавшего Марка Кэвендиша. В целом, всю эту ситуацию спровоцировал француз Арно Демар, который дважды менял направление движения в финишном створе, что строго запрещено правилами. Заметьте, что у Кэвендиша особых претензий к Сагану нет. Марк расстроился, что не смог продолжать Тур де Франс, но он боец и понимает, что в спринте всякое случается. Да и Кэвендиш сам не ангел, будем откровенны – не в данной конкретной ситуации, а в принципе.
– Хорошо, Сагана ты защищаешь. А что произошло с Марселем Киттелем? В чем фишка: выиграть пять спринтерских этапов, – и сойти?
– Киттель ни в коем случае не сходил просто так. Марсель прекрасно понимал, что у него уникальный шанс выиграть зеленую майку, так что он, безусловно, хотел доехать до Парижа. Но воедино сложилось несколько вещей: с одной стороны, он приболел, с другой стороны, он прилично приложился на том этапе, после которого закончил борьбу. Марсель пытался бороться, но выпал из последнего группетто и отлично видел, что ни при каких обстоятельствах не попадает в лимит времени, поэтому он решил не расходовать своих помощников. С живым Саганом такого шанса выиграть зеленую майку у чистого спринтера Киттеля может больше и не быть, поэтому Марсель до сих пор очень расстроен. Но велоспорт есть велоспорт.
– Троим гонщикам, включая легендарного Эдди Меркса, удавалось выиграть по восемь этапов на одном Тур де Франс. Мог ли Киттель в этом году достичь такого результата?
– Семь побед были абсолютно реальными, выиграть восемь было бы тяжело. Вообще, на этом Тур де Франс у спринтеров было много шансов, он был весьма sprinter friendly, если можно так выразиться. Поэтому Киттель и мог приблизиться к Мерксу и компании. Но сегодня восемь-девять побед на одном Тур де Франс – что-то из области фантастики. В последний раз восемь этапов выигрывали в далеком 1976-м году, тогда отличился бельгиец Фредди Мартенс. За это время велоспорт сильно изменился.
– Хочу задать неудобный вопрос. Ехал два дня назад в Париже в такси, разговорились, – и таксист-француз мне говорит: «Да какой велоспорт, весь пелотон принимает запрещенные препараты». Как ты думаешь, когда мы сможем спокойно сказать, что с допингом в велоспорте покончено?
– Никогда. Но я бы хотел разделить свой ответ на две части. Нужно понимать, что мошенники всегда были, есть и будут в любом виде человеческой деятельности, велоспорт тут – не исключение и быть им не может. Однако давайте не забывать, что велоспорт действительно извлек уроки из ошибок прошлого. Сегодня именно у Международного союза велосипедистов самая эффективная система допинг-контроля. Конечно, не все гонщики в пелотоне Тур де Франс «чисты», да и в кулуарах всегда хотят разные разговоры в отношении самых разнообразных команд. Но мне кажется, и это не только мое мнение, что количество употребляющих запрещенные препараты в разы меньше, чем десять назад. Все, даже самые критичные эксперты, сходятся во мнении: велоспорт стал гораздо чище. Но не стоит надевать розовые очки и думать, что все велосипедисты вдруг стали святыми.
– А как ты относишься к призывам легализовать допинг?
– Это популизм от спорта. Идея вроде бы и звучит складно, ведь тогда на первый взгляд у всех будут равные шансы, но это перекладывание с больной головы на здоровую. Спорт в целом и велоспорт в частности гораздо сложнее. С одной стороны, если разрешить допинг, то циклические виды спорта превратятся в Формулу-1, где технологии и количество денег окончательно возьмут верх над талантом и возможностями спортсменов. Кроме того, если поговорить с ведущими врачами, то они все в один голос скажут, что допинг очень по-разному влияет на каждого конкретного спортсмена. Кому-то знаменитый эритропоэтин прибавляет десять процентов от его силы, кому-то просто немного повышает выносливость. Одним словом, справедливее разрешение допинга спорт не сделает. Вообще, думаю, классическая иллюстрация примера с Формулой-1 – это дуэль между Армстронгом и Ульрихом. Практически уверен, что если бы не та космическая по тем временам допинг-программа, которая была в команде Лэнса, то он бы не выиграл сразу семь Тур де Франс в противостоянии с Яном. Конечно, в Team Telekom тоже принимали допинг, да еще как, но им было очень далеко до того, что происходило в команде Йохана Брюнеля. Уравняются ли благодаря легализации спортивные шансы, станет ли спорт справедливее? Очевидно, что нет.
– Я задавал президенту Международного союза велосипедистов Брайану Куксону вопрос, который хочу адресовать и тебе. Классическая дистанция чемпионата мира – 260 километров, на уровне гонок дивизиона World Tour. Но в чемпионате мира принимают участие не команды World Tour, а национальные сборные, включая гонщиков континентальных коллективов, которые 260 километров никогда не ездят. Так что из чемпионата мира получается чемпионат переодетых команд World Tour. Может, чемпионат лучше разыгрывать среди спортсменов, которые не выступают в World Tour? Или же серьезно уменьшить дистанцию?
– Групповая гонка на чемпионате мира – одна из самых интересных вещей, которые вообще есть в шоссейном велоспорте. Это совершенно потрясающая гонка как по скорости, так и по динамике. Поэтому не вижу ни малейшего смысла в том, чтобы упрощать ее в угоду более слабым участникам. С точки зрения Украины надо понимать, что даже если дистанция чемпионата мира будет не 260 километров, а 150, то наши ребята – конечно, за исключением Андрея Гривко – его не выигрывают. Не хочу сказать ничего плохого про них, просто это объективная реальность на сегодняшний день, да и глобально разница в километрах результаты серьезно не изменит. В любом случае, на чемпионате мира выступает элита мирового велоспорта, – и будет грустно, если это когда-нибудь поменяется. Но, уверен, этот день не настанет никогда.
– Тогда ты как эксперт должен посоветовать мне не ставить мужскую сборную по шоссе ни на чемпионат мира, ни на чемпионат Европы, пока у нас не вырастут спортсмены уровня World Tour.
– Нет, ни в коем случае. Давайте так: мужская сборная Украины на сегодня – это бесспорный лидер Андрей Гривко и команда Kolss Cycling Team. Именно благодаря Kolss Cycling Team у Украины есть очень неплохие квоты как на чемпионате мира, так и на чемпионате Европы. Поэтому было бы в принципе странно их не ставить, они это участие заработали. Плюс ко всему, Гривко нуждается в помощи от команды, а уж что-что, а доехать чемпионат мира до конца и позакрывать Андрея от ветра ребята из Kolss Cycling Team точно способны, у меня в этом нет никаких сомнений. Другое дело, и это тоже правда, что Kolss Cycling Team из года в год приезжает на чемпионат мира далеко не на пике формы. Мы не ждем от них чудес, но если посмотреть на результаты ребят в той же командной разделке, единственном «клубном» виде мирового первенства, то они значительно ниже того, на что ребята способны. И тут, конечно, надо анализировать, почему это происходит, а самой Kolss Cycling Team спокойнее реагировать на критику. Здесь, на Тур де Франс, любое решение, любое выступление Team Sky или Ag2r La Mondiale подвергается детальному анализу и разбору. У Kolss Cycling Team, в свою очередь, есть большие амбиции, но они сопряжены с тем, что их выступления тоже будут рассматриваться под микроскопом. Это – данность. Поэтому везти команду на чемпионат мира, конечно, надо, но хотелось бы, чтобы эта команда еще и что-то показывала. А это в последнее время случается редко.
– Вернемся к Туру. Твой прогноз, кто победит на Елисейских полях? (победа досталась голландцу Дилану Груневегену – прим.)
– Хотелось бы, чтобы Андре Грайпель.
– Потому что ты с ним дружишь?
– Отнюдь (смеется). Но да, это не секрет, что у нас хорошие отношения друг с другом. Вообще, Андре подошел подошел к Тур де Франс не в лучшей форме: изначально подготовка шла идеально, он проехал две трети Джиро д’Италия без гоночной нагрузки до этого, хорошо тренировался после Джиро, а затем слег на пару дней в постель прямо перед важной подготовительной гонкой. Это, к сожалению, сильно сказалось на его состоянии на Большой Петле – все эти детали, которые не видны, когда смотришь велоспорт на диване по телевизору. Но после схода Марселя Киттеля у Грайпеля хорошие шансы, ему нравится финиш на Елисейских полях, ему очень подходит спринт немножко в гору и по брусчатке. К тому же, в прошлом году он выиграл здесь. Но спринт – очень сложное искусство, здесь сложно что-то предсказать наверняка.
– Ну что же, будем болеть. Ты сам на велосипеде в эти дни катался?
– Еще нет. Только автомобили, самолеты и поезда (смеется).
– Тогда прокатишься со мной на велосипеде зеленого цвета?
– С удовольствием!
Автор: президент Федерации велосипедного спорта Украины Александр Башенко
